Волны святого волшебства - Страница 40

Он пристально посмотрел на нее.

— Так вот чего вы ждали от Уинстона Крея — стабильности. Привязанности. — Он говорил не без сочувствия. — И не дождались, так ведь?

Анжела закусила губу. В ответе не было нужды.

Фил порывисто вздохнул.

— Ну и дела… И это все, с чем вы собираетесь назад, в Англию?

Она отвела глаза.

— Да.

На его лице появилось выражение любопытства.

— А может быть, Сильвия все-таки не права? — пробормотал он. Но прежде чем Анжела собралась потребовать объяснений, снова раздался ужасный треск.

— Что это? — вскрикнула она.

— Надо думать, одно из деревьев в саду. Филипп слегка коснулся ее плеча, тут же отдернув руку, как только она повернулась к нему.

— Ни одно из этих деревьев не упадет на дом, — сказал он немного натянутым голосом. — Моя бабушка сажала их с таким расчетом. Так что мы в полной безопасности, К тому же к утру, полагаю, шторм выдохнется. Почему бы вам не пойти в связи с этим спать?

Анжела вздрогнула.

— Спать? — с сомнением промолвила она, глядя, как волнуются тяжелые шторы, несмотря на запертые ставни.

Фил внезапно ухмыльнулся.

— Да, похоже, я поторопился. Ну, ладно. А почему бы вам не присесть и не выпить то, что я приготовлю?

Он отошел к бару и вернулся с прозрачным напитком, пахнувшим лимоном и корицей.

— Коктейль «Том Коллинз», — сказал он, когда Анжела спросила, что это такое. — Не крепкий, но требует к себе уважения. Скажите, вы играете в шахматы?

Анжела покачала головой.

— Шашки? Криббидж? Скрэбл?

Она вдруг рассердилась.

— Я не ребенок, чтобы не понимать опасности шторма! И нечего меня отвлекать!

Его глаза блеснули.

— Откуда вы знаете, может быть, я сам хочу отвлечься? — Она недоуменно уставилась на него. — И, кроме того, сегодня не ветер самая главная опасность, — с нажимом добавил он.

Анжела вздрогнула.

— Я бы вас просила не говорить такие вещи, — сказала она через несколько секунд.

— Не любите правду, Анжела?

— Не люблю, когда со мной играют, — внятно сказала она, глядя ему в глаза.

Выражение его лица сразу изменилось.

— Простите, — сказал он официальным голосом.

Она вздохнула.

— Расскажите о своей исследовательской программе, — подыскала она наконец нейтральную тему.

Пару секунд Филипп недоверчиво смотрел на нее, затем тихо рассмеялся. Анжела настороженно подняла голову. Это был нехороший смех.

— На самом деле вам хочется знать, верно ли то, что обо мне говорят.

— Что?.. — растерянно спросила она, ничего не понимая.

— Ну, так и быть, — продолжал он, — расскажу. То, что вы слышали, — правда. Мой дедушка оставил мне фазенду, ибо считал, что семья отца мне кое-что задолжала. — Он помолчал и жестко добавил; — Несмотря на то что я соблазнил свою невестку.

Анжеле показалось, будто она ослышалась. Она тупо смотрела на него. Он хохотнул.

— Я был не такой, как ваш Стив. И не надо на меня так смотреть. Я не хотел крутить роман за спиной у Томаса. Я был тогда юным идеалистом. Немного похожим на вас. Я хотел жениться на ней.

Анжеле удалось восстановить дыхание.

— А что, женятся только юные идеалисты? — спросила она как бы между прочим.

Он снова рассмеялся, но уже совсем иначе, как будто она действительно развеселила его.

— Туше, — виновато сказал он. — Хотя, я думаю, только очень опрометчивый человек мог хотеть жениться на Бьянке.

Анжелу не обманул его покаянный тон.

— Какая она была?

— Очаровательная, но недобрая к своим поклонникам. Отчасти ее обаяние в том и состояло, что они никогда не знали, чего достигли. Один день она прямо-таки таяла от уступчивости, а на следующий, случайно встретив, к примеру, на пляже, могла посмотреть сквозь вас.

Анжела попыталась изобразить на лице улыбку, но, так и не справившись, предпочла не скрывать своего волнения.

— И вы были ее поклонником? — осторожно сказала она.

Его лицо было мрачно.

— Некоторое время.

Понятно, пока девушка не предпочла Томаса.

— И с вами она тоже так поступала? — Анжеле самой не нравилось, как звучал ее голос — безучастно и насмешливо. — Не замечала на пляже?

— Особенно на пляже, — цинично улыбнулся он. — Я был решительно настроен против публичных откровений.

Анжела уронила руки на колени. Ему, наверное, не нравилась роль тайного любовника. Он, видимо, ненавидел себя за это. Чтобы играть в такую игру, нужно было быть очень сильно влюбленным.

— Так что же случилось? — спросила она, когда ей удалось справиться со своим голосом.

Фил пожал плечами.

— Мы обычно встречались в моей комнате в университете. Тогда она, конечно, была еще не замужем. Даже не помолвлена. Я привык думать… — Он осекся.

Анжела ничего не сказала, только ногти ее впились в ладони с такой силой, что она почувствовала пульсацию крови под ними. Как ему, должно быть, было больно, подумала она.

Он снова пожал плечами и подвел итог:

— Что ж, я ошибался. Бьянка вовсе не собиралась за меня выходить, что бы она ни говорила. Иногда мы поднимались в горы, там у одного друга был охотничий домик. Он предоставлял мне его на уик-энды. Бьянке, разумеется, было необходимо алиби. Она обычно говорила, что собирается навестить бабушку. Бедная старая леди никогда не знала, что говорить, — была у нее Бьянка или нет. — Его губы искривились от отвращения. — Не очень красиво, дочь миссионера, не правда ли?

— Да, — кротко согласилась Анжела. — И вы, таким образом, все выяснили?

— Нет. — Он говорил почти удивленно. — Нет. Все было гораздо проще. Она обручилась. С моим единокровным братом. — Он помолчал. — С моим законным единокровным братом, — повторил он замогильным голосом.