Волны святого волшебства - Страница 39

— Благодарю вас, — сказала она с иронией, — обещаю запомнить.

— Считайте это моим вкладом в ваше воспитание.

Его слова, подумала Анжела, звучат так, словно он упрекает себя не меньше, чем ее. Это было неутешительно.

— Если захотите внести дальнейший вклад, напомните мне, что надо вооружиться, — парировала она.

Но внутри она была сильно уязвлена. Я люблю этого человека, думала она. Господи, как же это случилось? Он считает меня ребенком. Я знаю, что у него нет совести. Он сам так сказал. И вместе мы только из-за наводнения. Когда спадет вода, он отошлет меня прочь и вздохнет с облегчением.

И все же единственное, чего ей хотелось, — это прильнуть к нему и поцелуем стереть с его лица циничные морщинки, растопить холод одиночества, оковавший его сердце.

Она крепко стиснула руки. Нет, ничего такого она себе не позволит с этим саркастически улыбающимся мужчиной. Может, она и любит его, но она не дура. И если скажет ему, что любит, из этого не выйдет ничего хорошего. Филипп кисло проворчал:

— Думаю, мы оба могли бы вооружиться. Я забыл… — Он осекся.

Снаружи ветер перешел в грозный рев. Тяжелые портьеры на окнах шевелились, словно призраки. Анжела вздрогнула.

— Не бойтесь, — попытался успокоить ее Фил. — Я знаю, грохот адский. Но скоро все стихнет.

Словно в противовес его словам страшный порыв обрушился на стену дома. Настольная лампа задребезжала. В ее неверном свете длинные тени метались по стенам, словно дьявольские пальцы, нащупывающие свою жертву.

Анжела снова вздрогнула. Ей никогда не было так страшно. И так одиноко. Ах, если бы только он обнял ее… Но он уже обосновался в другом углу комнаты и, похоже, не собирается его покидать.

Она улыбнулась через силу. — Стихнет?

— Да. А потом река спадет, и вы сможете вернуться к цивилизации и зажить настоящей жизнью.

Она закусила губу.

— Прошло много времени с тех пор, как я покинула цивилизацию, как вы ее назвали. Не знаю, как мы найдем друг друга после стольких лет.

Красивое лицо было холодным и отстраненным.

— Она вам понравится, это уж точно, но придется многое наверстать.

— Наверстать?

— Разумеется. Вы многое упустили за эти пять лет. Не только в воспитании. — Он говорил легким, светским тоном. — Компании сверстников. Красивые платья. «Красавицу и чудовище» Диснея.

Ее улыбка выглядела вымученной.

— Опять воспитываете? Фил задумался, затем сказал:

— Назовите это советом. От того, кто знает мир лучше вас. — Он развернул плечи. — Вам надо расправить крылья. Повеселиться. Немножко поэкспериментировать. Вы это заслужили. — Его голос звучал ровно. — Но не со мной, Анжела.

Воцарилось мертвое молчание. Даже рев ветра, похоже, стих. Анжеле казалось, что она слышит собственное дыхание. Сказать такое… Лучше было бы умереть, смутно подумалось ей.

Но гордость подсказывала путь почетного отступления.

— Разумеется, — сказала она, едва узнавая собственный голос. Он звучал так, словно лет сто пролежал в леднике.

Фил опять что-то буркнул себе под нос, явно сердитое. Впрочем, Анжела уже заметила, что его гнев был направлен столько же на себя, сколько и на нее.

Затем он вздохнул и без всякого выражения произнес:

— Я знаю, сейчас вы мне не верите. Но в один прекрасный день поверите.

— Может быть.

Он быстро шагнул к ней и остановился.

— Не «может быть», а точно. Она покачала головой.

— Я знаю больше, чем вы думаете, — сухо сказала она. — Как по-вашему, почему я все-таки согласилась уехать с Уинстоном?

Глаза Фила сузились:

— Неудачные школьные романы не восполняют отсутствие опыта.

Анжела вдруг рассердилась по-настоящему. Она взглянула ему прямо в глаза.

— Вы действительно считаете, что у вас на все готов ответ? — тихо сказала она. — Ну что ж, на этот раз вы не правы. Я была юной, да. Но не глупой. У меня был друг, который обещал, что мы обязательно поженимся. В доме у дяди я… не была счастлива. После смерти мамы до меня там никому не было дела. Я была одинока. Стив покончил с моим одиночеством. Он сказал, что мы поженимся, и я ему поверила.

— И что же случилось? — безразлично спросил Фил.

Анжела вздохнула.

— Он тоже был очень юный. Я совершенно не представляла, что мы могли себе позволить. Их семья испытывала серьезные затруднения. У них был великолепный старый дом. А моя кузина была совладелицей большой трастовой компании. Так что… — Она пожала плечами.

В то время это казалось таким важным, с удивлением подумала она. Чуть ли не вопросом жизни и смерти. Сейчас она с трудом могла припомнить, как он выглядел, этот Стив Уэйр.

— Он женился на вашей кузине?

— Да.

— А вы отбыли в джунгли Амазонки? Неужели он не может не иронизировать? Анжела гордо вздернула подбородок.

— Я отбыла в джунгли Амазонки, как вы изволили заметить, потому что жила в одном с ними доме, и Стив не видел причин, почему бы нам не продолжить… э… дружбу. Разумеется, на строго приватной основе.

По ее тону было заметно, как горько ей было вспоминать о прошлом. Она судорожно вздохнула, пытаясь успокоиться.

— А Уинстон знал? Анжела покачала головой.

— Никто не знал, кроме нас со Стивом. А теперь вы знаете.

Он молчал.

Она грустно сказала:

— Мне некому было рассказывать. В дядиной семье я чувствовала себя не совсем дома. В ожидании переезда я не заботилась особенно о родственных отношениях.

Фил с чувством поддержал ее:

— Уж мне-то можете не объяснять. Бывали времена, когда я каждую следующую неделю жил в другом городе — когда мать была в турне, А потом отец послал меня учиться в Штаты.